МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ
ЛЕБЕДЕВ
ДЕМОНИЦА
(МАЛЕНЬКАЯ ПОВЕСТЬ)
Мы познакомились в кафе. Точнее познакомил нас мой
друг Стас, когда предложил двум девушкам, одну из которых звали Натальей,
пересесть за наш столик. Они сразу же
согласились.
Мы пили пиво, танцевали и мило беседовали. Несмотря
на громкую музыку, мы отлично слышали и понимали друг друга. Был превосходный
майский вечер…
На следующий день мы снова встретились. Она угостила
меня кофе «Glacee». Ей было за сорок, а мне
тридцать семь. Но Женщина, если она женщина, не имеет возраста, - так
по-крайней мере считают французы. Я был широко известным в узких кругах
писателем, а она работала уборщицей в ресторане. Откровенно говоря, мне не было
дела, кем она работает. В ней был шарм,- а это главное. Она могла говорить без умолку, а я все слушал и слушал ее прекрасный слегка с
хрипотцой голос. Как она рассказывала, с нее писали картины, одна из которых
сейчас находится во Франции. А художник, который ее писал, назвал ее
брюлловской Демоницей. Она говорила, что она русская, хотя русскости там было с
гулькин нос. Роскошные, как смоль,
черные волосы, такие же черные выразительные глаза и смуглая кожа. Она
вдохновила меня на целый цикл стихотворений, посвященных ей. Одно из них такое,
короткое:
Не привыкать до первой крови драться,
Не привыкать любить как сатана,
Но, господа, как хочется стреляться,
Чтоб вновь увидеть Натали глаза.
Веровала ли она в Бога, наверное, да. Но скорее не
веровала, а верила. Об этом говорит тот факт, что когда я с пневмонией попал в
больницу на два месяца, она ни разу ко мне так и не пришла. Может быть,
недостаточно любила, или не успела полюбить. Может, еще по какой-то другой
причине. Наверное, она не умеет прощать. Прощать слабого. Хотя, положа руку на
сердце, к слабым я себя не отношу. Будучи безработным,
я умудрялся устраивать для нее чуть ли не каждодневные праздники. А ведь все в
наше нелегкое время стоит денег, и не малых. Тем более для безработного.
Правда, благодаря ей – не то, что благодаря, а то, что
она меня если можно так выразиться вдохновила, -я
устроился на одну непыльную работу – вахтером в кафе. Но надо сказать, что меня
положили в больницу, и кроме трудовой книжки я обратно нечего не получил, я
имею ввиду расчетные, хотя и
отработал там четыре смены. Вот такие булочки без изюма. При нашей
предпоследней встрече она вернула мне обе мои книги и золотое кольцо в футляре.
Как мне показалось, неожиданная честность и порядочность. Хотя о какой
порядочности можно говорить? Я сделал ей предложение, на что-то надеялся,
прождал ее два месяца в больнице, а она даже не поговорила со мной, когда мы
последний раз виделись. Вот такая брюлловская демоница. А демоница, это не
Женщина, если называть вещи своими именами. Демоница – от сатаны, Женщина – от
Бога. Хотя, когда мы сидели возле Михайловского Собора, она много говорила о
Боге, только если признаться честно, ничего кроме зевоты у меня ее слова не
вызывали. Да и место, где она сейчас проживает совместно с калекой сестрой,
напоминает избушку бабки Ежки из детских страшилок. С
ней, конечно, весело и забавно, когда она этого хочет, но вообщем-то – положа
руку на сердце – напряжно и даже немного страшно. При нашей последней встрече,
когда я предложил ей спеть одну из моих песен в студии, она отказалась, вбив
себе в голову, что я летаю в облаках, и заявила, что я не прошел ни один из ее
собственных тестов на вшивость. Не ценят демоницы настоящих мужчин (почти
полковников). Любовь была без жуткой страсти, разлука будет без последствий.
Вот с такой брюлловской демоницей свел меня Господь-Бог. Не поженил. Миловал.
Слава Богу. В течение двух месяцев, пока я лежал в больнице, я ей периодически
названивал. Иногда она ругалась, когда я звонил в семь утра, иногда бросала
трубку, но поначалу с любопытством выслушивала все те вирши, которые я ей
посвящал. По всей вероятности, льстила свое самолюбие. А под конец моего срока
пребывания в больнице даже и разговаривать не хотела. «Нет мужика- нет
проблемы,»- откровенно призналась она. Вот такая вот демоница. Нужно еще
заметить, что она собак и кошек любит. Ну, это, наверно, про нее замечено – чем
больше она узнает людей, тем больше любит животных. Философия, надо сказать,
почти фашистская. Прямо – ну, убей ты меня не отходя от кассы, раз уж ты
получила свой педигри. Она долгое время жила на Востоке – и в ее арсенале
множество анекдотов, и всяких восточных мудростей. Хотя готовит она – так себе.
А вот на словах – палец в рот ей не клади – «откусит». Вот такую брюлловскую
демоницу, видно, повстречать мне велел сам Бог. А я , если честно, и сам еще не
понял зачем:
Я влюбился в демоницу,
Отчего не знаю сам.
Черт попутал – не царица,
Не принцесса, - а бедлам.
21
сентября 2008